Около 135 кб, "Сифилис" - 40 кб.Сергей Эм, небезызвестный белорусский журналист о книге "Ногти" молодого писателя из Харькова Михаила Елизарова:
"В ней — сплав гоголевской фольклорной чертовщины, булгаковской горькой насмешки, довлатовской, с прищуром, хитрецы и хармсовской тяги к абсурдизации быта...Герой Елизарова по жизни ущербен (будь то двое полоумных сирот из «Ногтей» или лузер-интеллигент из «Настал час», «Это сейчас я завистливый», «Почему не удавили детской шапочкой!» и др.), но симпатичен своим извращенным, с точки зрения обывателя, восприятием мира. Вообще, проза Елизарова — на самом деле поэзия, и ей тесно в жесткой ритмике нерифмованных строк. Она воздушна и прозрачна, хоть и отдает сточными водами. Скажу больше — по своей образной насыщенности и разнообразию стиль Елизарова намного опережает вышеупомянутых отцов российского постмодернизма."
Образец стиля:
Ночью нас разбудили пришельцы, несколько человек. Когда они зажгли свечу, я увидел, что хозяева подвала - немолодые или преждевременно состарившиеся люди. Среди них находилась женщина, но она мало чем отличалась от своих кавалеров.
Они действительно были все на одно лицо. Так похожи между собой бывали только дауны. Странные люди не разозлились и не обрадовались нашему появлению. Мне показалось, что они не до конца поверили в наше присутствие. Их сознание находилось где-то далеко и оттуда изредка руководило телом; в поведении и в полусонном отношении к жизни чувствовалась немыслимая умственная запредельность. Рано утром они поднялись и ушли, тихо переговариваясь на своем курлыкающем голубином языке. Вечером их число уменьшилось на одного, и голоса зазвучали печальнее.
Мне хотелось насыпать им хлебных крошек, как птицам. Бахатов отнес страдальцам полкулька пряников. Пряники они взяли, а его не заметили, точно глаза их потеряли оптиче-скую способность различать человека. Да и в самих обликах существ жила глубокая ископаемость и древность.
В тот же вечер в наш подвал заглянул кто-то главный. Он еще с улицы крикнул: "А ну, пошли отсюда, козлы вонючие!"
Пинками он поднял прилегшее стадо человекозавров, и они безропотно встали. Я был уверен, что в головах ископаемых не было и тени мысли, что гнал их из подвального оазиса человек. Кричащий и дерущийся, он определялся, наверное, как метеорологическое бедствие.
Он уставился на меня и Бахатова и сказал, с веселой ноткой: "А вы, два котяха, чего расселись? Особое приглашение нужно?"
Я тоже улыбнулся, голосом успокоил Бахатова, сунувшегося было с пряником к незнакомцу. Он казался самым обыкновенным, с плутоватым лицом, как у сказочного солдата. Меня он сразу окрестил Карпом, Бахатова - Рылом, а себя назвал дядей Лешей.
Вердикт: Вызывает положительный шок. Автор является поистине мастером слова. Но - книга не для всех.
"Алхимическая смесь Гоголя, русской реальности и черной магии" Berliner Zeitung
"Дебют из тех, которые входят в историю литературы" Афиша
"Один из самых ярких русских прозаиков поколения тридцатилетних" Газета
Ночью нас разбудили пришельцы, несколько человек. Когда они зажгли свечу, я увидел, что хозяева подвала - немолодые или преждевременно состарившиеся люди. Среди них находилась женщина, но она мало чем отличалась от своих кавалеров.
Они действительно были все на одно лицо. Так похожи между собой бывали только дауны. Странные люди не разозлились и не обрадовались нашему появлению. Мне показалось, что они не до конца поверили в наше присутствие. Их сознание находилось где-то далеко и оттуда изредка руководило телом; в поведении и в полусонном отношении к жизни чувствовалась немыслимая умственная запредельность. Рано утром они поднялись и ушли, тихо переговариваясь на своем курлыкающем голубином языке. Вечером их число уменьшилось на одного, и голоса зазвучали печальнее.
Мне хотелось насыпать им хлебных крошек, как птицам. Бахатов отнес страдальцам полкулька пряников. Пряники они взяли, а его не заметили, точно глаза их потеряли оптиче-скую способность различать человека. Да и в самих обликах существ жила глубокая ископаемость и древность.
В тот же вечер в наш подвал заглянул кто-то главный. Он еще с улицы крикнул: "А ну, пошли отсюда, козлы вонючие!"
Пинками он поднял прилегшее стадо человекозавров, и они безропотно встали. Я был уверен, что в головах ископаемых не было и тени мысли, что гнал их из подвального оазиса человек. Кричащий и дерущийся, он определялся, наверное, как метеорологическое бедствие.
Он уставился на меня и Бахатова и сказал, с веселой ноткой: "А вы, два котяха, чего расселись? Особое приглашение нужно?"
Я тоже улыбнулся, голосом успокоил Бахатова, сунувшегося было с пряником к незнакомцу. Он казался самым обыкновенным, с плутоватым лицом, как у сказочного солдата. Меня он сразу окрестил Карпом, Бахатова - Рылом, а себя назвал дядей Лешей.
Вердикт: Вызывает положительный шок. Автор является поистине мастером слова. Но - книга не для всех.
"Алхимическая смесь Гоголя, русской реальности и черной магии" Berliner Zeitung
"Дебют из тех, которые входят в историю литературы" Афиша
"Один из самых ярких русских прозаиков поколения тридцатилетних" Газета
1 комментов:
Серьезная история вышла... книг не ситаю совсем, но эту прочитал и остался доволен
Отправить комментарий