Информация об авторе отсутствует. Опубликовано в журнале "Зарубежные записки", №17/2009Образец стиля:
"Рота, подъём!" - крик дневального прорезал тишину, разорвав её в клочья, разрушив её покойное очарование.
И наступило утро. Артур так и стоял, раскинув руки. Лишь чувствуя, нет, не слыша, именно чувствуя, как за его спиной медленно просыпается зверь о ста головах и, оживая сам, наполняет жизнью бездушные стены казармы.
А потом, когда сигарета истлела и Артур прикурил следующую, они выходили наружу, съёжившись и похлопывая себя по плечам - воины страны с рвущимися по швам границами, защитники отечеств, стянутых веком в аморфный ком.
- Мусчины! - хрипел младший сержант Ануфриенко. - Носочек тянуть до хрусту... Носочек тянуть, я сказал!
У брусьев стояло с десяток старослужащих. Пространство вокруг них было пропитано матом и смрадом сигарет "Гуцульские".
- Давай, Ануфа, постриги дикобразов, - крикнул кто-то.
- Сэчас дам, брат-джан, - отозвались из строя. - Так дам, что давалка вспатеет...
- Опух, кабан?! - донеслось с брусьев. - Как со старым разговариваешь?!
- О-ля-ля! Какой ты мне старый, перкеле?! Мой старый в Хаапсалу рыбу ловит.
- Молчать, зверёныши! - брызгал слюной младший сержант Онуфриенко. - Загоняю до озноба!
- Валяй, брат-джан, ганяй. Не сиводня - завтра бардак распустят, из твоей кожи рэмней на партупею нарэжу...
Ануфриенко выругался и повёл расхристанную толпу с плаца. У брусьев к строю примкнули старослужащие.
Артур выбросил окурок и повернулся к шагающей в его сторону ремонтной роте. Надел шапку. Застегнул крючок на воротничке. Поправил ремень и одёрнул гимнастёрку. Когда между ним и первой шеренгой оставалось несколько шагов, младший сержант Онуфриенко вскинул голову и закричал:
- Равняйсь! Смирря! Равнение - на - ле-у!
Артур поднял ладонь к виску. Невольно затаил дыхание.
Они шагали сейчас в его честь. Вытянутые по струнке. С идеальной оттяжкой носка. И младший сержант Ануфриенко рисковал гауптвахтой.
О, да! Ради этого стоило жить! Ради этого стоило гнить на гарнизонной киче, вдыхая хлорку и поливая слезами пол!
Проводив взглядом чеканящий шаг строй, Артур опустил руку. Обернулся. К подъезду подходил батальон охраны. В утренней тьме показался он Артуру непривычно малочисленным.
- Батальон, смирно! Равнение на... право! - крикнул сержант Качарава, и Артур снова поднял руку.
И всё. Потом они ушли в столовую, вдавливать в ломоть хлеба податливую желтоватую святыню, глотать комки каши из неведомых доселе круп. Артур остался один.
Вердикт: крепко сбитая армейская драма. Время - 80-е, ГСВГ. Сильно, экспрессивно, на любителя.
0 комментов:
Отправить комментарий