Литературные итоги десятилетия "нулевых"

Один из самых известных российских литературных критиков, Виктор Топоров проанализировал тенденции развития современной русской литературы и подвел итоги десятилетия "нулевых".

Заметим его отзыв о Сергее Жадане:
"..неожиданно «широко пошёл» украинский поэт Сергей Жадан. Переводят его стихи и прозу все кому не лень, и, кстати, прозу переводят прилично; а вот стихи я бы всё же посоветовал читать на мове, благо вульгаризмы, которыми несколько злоупотребляет поэт, значат одно и то же и по-украински, и по-русски.

Жадан, на мой взгляд, скорее рано, чем поздно, станет нобелевским лауреатом по литературе. По меньшей мере изо всех литераторов, пишущих на просторах бывшего СССР, шансы у него наивысшие."

Отбросив упражнения в словоблудии и рассуждения об издательствах и премиях в сухом остатке имеем весьма полезную информацию:

о авторах и текстах
Десятилетие нулевых началось «Укусом ангела» Павла Крусанова, «Голой пионеркой» ныне покойного Михаила Кононова, «Самими по себе» Сергея Болмата, «Господином Гексогеном» Александра Проханова, «Тёмным прошлым» Евгения Чижова, первыми рассказами Ирины Денежкиной.

Названо имя обладателя главной премии «Большой книги». Им стал Леонид Юзефович. Именно его роман «Журавли и карлики» жюри решило назвать главной книгой года. В интервью «Частному корреспонденту» Леонид Юзефович рассказал о том, как живётся интеллектуалам провинции, и объяснил, почему многие творческие единицы мечтают перебраться в столицы.

Продолжилось «[голово]ломкой» Гарроса-Евдокимова, «Учебником рисования» Максима Кантора, улетевшими «Грачами» Сергея Носова, «Санькей» Захара Прилепина, «Путём Мури» Ильи Бояшова, «Библиотекарем» Михаила Елизарова, «Спать и верить» Андрея Тургенева, «Побегом куманики» Лены Элтанг, страшными сказками Анны Старобинец.

И заканчивается «Каменным мостом» Александра Терехова, «Журавлями и карликами» Леонида Юзефовича, «Елтышевыми» Романа Сенчина,
(критики «Елтышевы» едва ли не повсеместно признаны в заканчивающемся году романом №3 - вслед за «Мостом» и «Журавлями»), «Капитализмом» Олега Лукошина, «Заговором ангелов» Игоря Сахновского, «Чёртовым колесом» Михаила Гиголашвили.

Я сознательно пропустил Пелевина с Сорокиным (и отдельно Акунина), Маканина, Палей, Улицкую, Шарова — все они состоялись как писатели минимум десятилетием раньше.

И уральских магических реалистов Ольгу Славникову и Алексея Иванова: и та, и другой, безусловно, заняли своё место в литературе, но как-то наособицу (а в случае со Славниковой возникает ещё и неизбежный вопрос: своё ли место она заняла?).

И столь же сознательно включил в число дебютантов преобразившегося в нулевые (хотя и трудно сказать, в какую сторону) Проханова.

Лейтмотив уходящего года
Странно (хотя и понятно), что с наступлением кризиса, обошедшегося весьма жестоко и с книгами, и с их сразу же вновь обнищавшими создателями, совершенно сошла на нет мода на антиутопии и, напротив, обострилось внимание к прошлому, пропущенному через настоящее.

Детективный жанр
Лучшие детективы (относительно лучшие) и полицейские романы так и пишут всё те же люди, что в 1990-е, и те же «негры», что писали под (а порой и за) «живых классиков» 1990-х.

Фантастика
Фантастика окончательно окуклилась и оформилась как субкультура, никому вне фэндома не интересная и литературного качества не имеющая.

Промежуточные случаи — Вячеслава Рыбакова и супругов Дяченко, — как и фестивально-премиальное беснование, лишь подтверждают эту очевидную истину.

Да и сами фантасты всё чаще пишут не романы, а компьютерные игры, и флаг им в руки!

Тем более что фантастический элемент нынче широко используется и в так называемой серьёзной прозе. Однако ослиные уши фирменной фантастики из неё не лезут.

Масскульт
В литературе массовой было два заметных явления: Оксана Робски и Сергей Минаев; впрочем, к концу десятилетия оба сюжета сошли на нет, да и изначально имели скорее социопсихологический, чем литературно-художественный смысл. Оба, кстати, обросли бесчисленными подражаниями, особенно «творчество» Робски.

Между Минаевым и Пелевиным (но и не без Робски) расположились снискавший внимание Герман Садулаев и, напротив, вниманием почему-то обойдённый Владимир Спектор.

Между фантастами и Минаевым — Дмитрий Глуховский, первый роман которого «Метро 2033» оказался неожиданно хорош.

Возрождение жанра ЖЗЛ
Заметным событием второй половины десятилетия стало возрождение жанра ЖЗЛ. Сейчас он, правда, уже набил оскомину: прошлогодний «Солженицын» Людмилы Сараскиной и нынешняя «Ахматова» Аллы Марченко — лишнее тому подтверждение. Зато «Анти-Ахматова» (по названию нашумевшей книги Тамары Катаевой), то есть исследование-разоблачение, судя по всему, становится модным жанром. Ждём (но не от Подрабинека!) романа с разоблачением качества нравов в «Антисоветской шашлычной». Заявку на него уже подал (через ЖЖ) журналист Олег Кашин.